Том 4

Охрана объектов культурного наследия в России

Опыт охраны объектов культурного наследия в России насчитывает несколько веков. Начиная с первых указов Петра I идет процесс выявления и фиксации российских древностей. В разные исторические периоды этот процесс имел свои особенности, но во все времена его эффективность зависела от усилий государства и общества.

В первую очередь, сохранность наследия зависела от действенности памятникоохранительного законодательства, от форм собственности и решения земельного вопроса, а также от гибкости культурной политики государства, опирающейся на авторитетные научные силы. Большое влияние на сохранность объектов культурного наследия оказывали также политическая ситуация в стране, уровень культуры общества. Очень важны и субъективные факторы — научные пристрастия, профессионализм, свойства личности исследователей, реставраторов и музейных работников.

В истории охраны объектов культурного наследия можно выделить несколько этапов:

• XVIII век, когда памятникоохранительный процесс в России только зарождался;

• XIX – начало XX вв. — важнейший этап в истории охраны культурного наследия, когда были заложены основы государственной охраны наследия;

• советское время;

• постсоветский период.

ХVIII век можно рассматривать как «предысторию» охраны российской старины. В это время государство играло приоритетную роль в выявлении и фиксации старинных раритетов, в создании первых российских музеев. Указы Петра I стали сильнейшим стимулом развития этого процесса. Был значительно расширен круг исторических источников, что отразилось на становлении исторической науки, музейного дела и российского коллекционирования. Среди важнейших петровских законодательных документов — февральский указ 1718 г. «О приносе родившихся уродов, также найденных необыкновенных вещей...»; указы 1720 г. о присылке губернаторам из монастырей и церквей копий с уникальных документов и 1721 г. — о запрещении переплавлять найденные «курганные вещи» и, наконец, апрельский указ 1722 г. о доставке из церквей и монастырей «...много вещей старых изрядных». Реализация этих указов привела к формированию уникального музея — Кунсткамеры, а также к сохранению старинного оружия в цейхгаузах, возведению первых триумфальных арок. Историки в качестве объектов изучения стали активно привлекать не только письменные, но и материальные источники. Именно историки стали первыми исследователями российской старины. Среди них — М.В. Ломоносов (1711–1765 гг.), В.Н. Татищев (1686–1750 гг.), Г. Ф. Миллер (1705–1783 гг.).

Интерес к историческим знаниям, материальным остаткам — свидетельствам прошлого — коснулся и просвещенной части российского общества. Ярким показателем этого процесса стало активное развитие коллекционирования. Предметами частных собраний стали самые разнообразные памятники — минералы, монеты и медали, оружие, старинные рукописи, карты. Среди коллекционеров того времени — генерал-фельдмаршал, ученый Я.В. Брюс (1670–1735 гг.), А.А. Виниус (1641–1717 гг.), братья Голицыны, учёный П.Г. Демидов (1738–1821 гг.).

С XIX в. начинается целенаправленная памятникоохранительная деятельность государства и научных кругов российского общества. Интерес к историческому прошлому, его материальным свидетельствам был частью процесса национальной самоидентификации.

Важную роль в формировании национального самосознания сыграл патриотический подъём 1812 года. После победоносной войны были установлены монументы в честь победы над шведами в Полтаве (1817 гг.), Минину и Пожарскому в Москве (1818 гг.), в 1820 г. приступили к сбору средств на возведение колонны на Куликовом поле. Все это безусловно отразилось на отношении государства и общества к объектам старины. В период правления Николая I в государственной политике наблюдается углубление интереса к национальным реликвиям.

В первый же год правления Николая I был издан Циркуляр Министерства внутренних дел гражданским губернаторам «О доставлении сведений об остатках древних зданий и воспрещении разрушать оные» (1826 г.). Значение этого документа трудно переоценить — это была по сути правительственная программа по выявлению информации об объектах российской старины. В короткое время были собраны сведения, которые стали основой подготовки первого списка древних отечественных памятников (более 4 тыс. объектов).

Законодательной регламентации со стороны правительства подверглись и бесконтрольные археологические раскопки, результатом которых стало уничтожение тысяч уникальных археологических объектов, беспрепятственный вывоз за границу найденных «курганных древностей». В 1834 г. правительство издало постановление, согласно которому никто не имел права производить раскопки на землях общественных и казённых. Это был первый шаг в сторону государственного контроля всех археологических работ.

В XIX в. в России отсутствовал специальный закон об охране памятников старины, но при этом государство старалось регламентировать сохранность отдельных уникальных объектов. Была целая серия императорских указов, касавшихся Коломенского кремля, Китайгородской стены.

Проблемы сохранения памятников старины отразились и в общероссийском законодательном документе — «Строительном уставе». Устав строжайше запрещал разрушать остатки древних зданий и крепостей, за их сохранностью должны были следить губернские власти. Со второй половины XIX в., несмотря на действие «Строительного устава», в российском обществе всё острее ощущалось отсутствие специального закона об охране памятников старины.

Особенно широко необходимость разработки специального закона об охране российской старины обсуждалась на страницах периодической печати, в научных обществах и различных ведомствах. В 1903 г. при Министерстве внутренних дел была создана Комиссия по пересмотру «Строительного устава», в 1904 г. и 1908 г. — комиссии по пересмотру действующих постановлений об охране древних памятников.

Итоговый документ «Положение об охране древностей» (1911 г.) был вынесен на обсуждение в Государственную думу. В документе была представлена достаточно стройная государственная система сохранения памятников старины, были отражены и наиболее наболевшие проблемы сферы охраны, особо оговаривалось преимущественное право покупки правительством всех древностей, находившихся во владении частных лиц.

«Положение об охране древностей» не было принято Государственной думой. В то время, когда существовала непререкаемая власть частной собственности, этот документ и не мог быть утвержден. Важно другое, что в конце XIX – начале XX вв. законотворческий процесс в сфере охраны российской старины был необычайно активным, в него были вовлечены самые широкие круги просвещённого российского общества.

Охрану российской старины XIX–начале XX вв. трудно представить себе без деятельности отдельных исследователей — историков, археологов, историков архитектуры и искусствоведов. Это было время, когда знания, инициатива, опыт различных специалистов привели к эффективным результатам. Появляются обобщающиеся труды по истории России, расширяется круг исторических источников, совершенствуется методика их анализа. В исторической науке выделяется самостоятельная область знаний о российских древностях — археология. Наряду с античными раритетами, которые были в сфере внимания любителей древности на протяжении многих десятилетий, во второй четверти XIX в. учёные обратились в своих исследованиях к славянским памятникам, увидев их самобытность и национальный колорит. Такие учёные как М.П. Погодин (1800–1875 гг.), И.Е. Забелин (1820–1908 гг.), И. П. Сахаров (1807–1863 гг.), А.С. Уваров (1825–1884 гг.) многое сделали для изучения и систематизации славянских памятников. И.П. Сахаровым в 1851 г. была издана «Записка для обозрения русских древностей», которая по сути была широкой программой выявления и описания славянских памятников старины. М.П. Погодин и А. С Уваров были не только известными учёными, но и одними из самых авторитетных коллекционеров своего времени. Знаменитое «Погодинское древлехранилище» по уникальности своего собрания не имело себе равных. В коллекцию входили рукописный и старопечатный отделы, мюнц-кабинет, серебряные и медные кресты, печати, оружие, художественные ценности. «Порецкий Музеум» А.С. Уварова стал одним из первых усадебных музеев России, в котором было собрано уникальное собрание славянских раритетов (старопечатных книг, икон, крестов), которое обогатило существовавшую еще в начале XIX в. коллекцию «антиков» С.С. Уварова.

В истории охраны объектов культурного наследия пореформенный период — наиболее плодотворный. Введение в научный оборот, анализ и систематизация различных источников привели к становлению и развитию специальных исторических дисциплин — нумизматики, сфрагистики, исторической географии. Об археологии этого периода можно говорить как о самостоятельной науке со своими задачами и методикой исследования. В сфере сохранения российской старины формируется археолого-художественный метод изучения объектов, когда памятник рассматривается как исторический источник и как художественное явление.

Дальнейшее развитие архитектурной критики, более глубокое изучение памятников средневекового зодчества позволили архитекторам сформулировать понятие «памятник зодчества», определить основные подходы в его оценке. Среди архитекторов и реставраторов, большое место в своем творчестве отводивших охране и реставрации памятников зодчества, выделяются Ф.Ф. Рихтер (1808–1868 гг.), Н. В Султанов (1850–1908 гг.), В.В. Суслов (1857–1920 гг.).

Понятие «памятник зодчества» в этот период имело достаточно широкие границы — в него включались объекты культовой и гражданской архитектуры, крепостные валы. В начале XX в. в это понятие были включены усадьбы, изучение которых началось благодаря деятельности искусствоведов Н.Н. Врангеля (1880–1915 гг.) и Ю.И. Шамурина (не позднее 1888–1918 гг.).

Подавляющее большинство учёных этого времени были членами археологических и архитектурно-художественных обществ. Роль научных обществ в изучении и популяризации памятников древности трудно переоценить.

Наиболее крупными археологическими обществами были — Одесское общество истории и древностей (1839 г.), Русское археологическое общество (1846 г.) и Московское археологическое общество (1864 г.). Русское археологическое общество до 1889 г. проводило экспертизу проектов реставрации архитектурных объектов. Активными членами этих обществ были известные учёные, художники и писатели — Ф.И. Буслаев, И.Е. Забелин, М. П. Погодин, С.М. Соловьев, В.О. Ключевский, А. С. и П.С. Уваровы, А.М. Васнецов, К. М. Быковский и др.

Изучение памятников архитектуры стало приоритетным направлением деятельности профессиональных архитектурно-художественных обществ — Московского архитектурного общества (1876 г.), Петербургского общества архитекторов (1872 г.), Общества архитекторов-художников (1903 г.), Общества защиты и сохранения в России памятников искусства и старины (1909 г.). В сфере внимания этих обществ находились не только объекты средневековой Руси (построенные до 1725 г.), но и памятники ХVIII, XIX, начала XX вв. Членами этих обществ были известные архитекторы и художники М. Д. и К.М. Быковские, Ф.О. Шехтель, Н.В. Никитин, Л.В. Даль, Г.Д. Филимонов, А.Н. Бенуа, М. В. Добужинский, Н.Е. Лансере и др.

Опыт по сохранению памятников старины, который был накоплен российским обществом и ведомствами в XIX – начале XX вв. стал весомым фундаментом, на котором стала развиваться сфера охраны и музейного строительства в советские годы.

Опираясь на все достижения XIX – начала XX вв., охрана памятников старины с 1917 г. испытала на себе все тяготы противоречивой неоднозначной советской эпохи. Прежде всего, эта сфера попала в жёсткие идеологические рамки, что приводило к постоянному ранжированию всего культурного наследия на отдельные категории в зависимости от идеологических приоритетов. В сравнении с предшествующим периодом советская эпоха была временем определённого противостояния государства и общества в сфере сохранения памятников искусства и старины. Особенно критическим было состояние культовых объектов, что определялось обостренными отношениями между государством и церковью.

После событий 1917 г. резко обострились те проблемы в сфере охраны наследия, которые живо обсуждались в российском обществе еще в начале XX в. Это касается, прежде всего, вывоза культурных ценностей за пределы страны. Поток вывозимых ценностей был настолько огромен, что эта проблема вызвала резкий резонанс в общественных кругах.

В первые месяцы существования нового правительства эта проблема на законодательном уровне была решена лишь частично. Отдельные распоряжения правительства касались сохранности лишь нескольких крупных музейных собраний и памятников старины (Третьяковская галерея и имение Л.Н. Толстого «Ясная Поляна»). И лишь 19 сентября 1918 г. был утвержден Декрет Совнаркома «О запрещении вывоза и продажи за границу предметов особого художественного и исторического значения», который был одним из немногих за весь советский период законодательных документов о памятниках старины, выполнявшийся неукоснительно.

Общий процесс национализации, характерный для первых послереволюционных лет, коснулся и культурного наследия. 5 октября 1918 г. был издан Декрет Совнаркома «О регистрации, приёме на учёт и охранении памятников искусства и старины, находящихся во владении частных лиц, обществ и учреждений», определивший основы государственной охраны наследия. Во-первых, объявлялась первая государственная регистрация монументальных и «вещевых» памятников искусства и старины, в чьём бы владении они ни находились. Во-вторых, устанавливался жёсткий контроль за всеми объектами культурного наследия. Всё это стало основой формирования государственной системы охраны.

Важнейшим элементом этой сформированной государственной системы стало создание центрального учреждения по охране памятников искусства и старины и губернских органов охраны, непосредственно подчиняющихся центру. 28 мая 1918 г. был создан Всероссийский отдел по делам музеев и охраны памятников искусства и старины (Музейный отдел) в системе Наркомпроса, во главе которого стояла Н.И. Троцкая (1882–1962 гг.). К работе Музейного отдела были привлечены виднейшие профессионалы — Н.Г. Машковцев (1887–1962 гг.), Т.Г. Трапезников (1882–1926 гг.), П.П. Муратов (1881–1950 гг.), В.А. Городцов (1860–1945 гг.) и др. В июне 1918 г. при Музейном отделе была сформирована Комиссия по раскрытию памятников древнерусской живописи (во главе — И.Э. Грабарь). Вся сфера охраны памятников искусства и старины была сосредоточена в этом отделе. Его сотрудники координировали работу в этой сфере как в центре, так и в провинции, решали проблемы Национального музейного фонда, учёта и реставрации монументальных и «движимых». Перед Музейным отделом были поставлены задачи спасения национального достояния — вывоз культурных ценностей из оставленных владельцами особняков и усадеб, их учёт, а также создание на их основе музеев различного профиля. Эмиссары отдела направлялись в различные уголки страны, где составляли инвентаризационные описи усадебных коллекций. К июню 1919 г. было обследовано 215 усадеб, и прежде всего, усадеб Подмосковья и Центра России.

На базе спасённых культурных ценностей создавались музеи различного профиля, многие региональные музейные коллекции пополнялись новыми экспонатами. Только в Москве и Подмосковье появилось 33 новых музея. Большинство музеев создавались на основе существовавших архитектурных ансамблей — усадеб, монастырей, дворцов. Это были музеи-усадьбы (19 — только в Подмосковье), музеи-монастыри (среди них — Донской, Иосифо-Волоцкий, Кирилло-Белозёрский и др.), музеи-дворцы (Зимний, Строгановский, Гатчинский, Павловский, Ливадийский, Воронцовский).

Национализированные частные коллекции стали основой ряда уникальных музеев — Первого музея новой западной живописи (коллекция С.И. Щукина), Второго музея новой западной живописи (коллекция И.А. Морозова), Музея мебели (коллекция В.О. Гиршман), Музея фарфора (коллекция А.В. Морозова) и др.

Таким образом, деятельность централизованной государственной системы сохранения памятников искусства и старины в первые послереволюционные годы дала достаточно эффективные результаты. Законодательно были обоснованы две острейшие проблемы охраны наследия — незаконный вывоз ценностей и формирование основ государственной охраны.

Вместе с тем, началось формирование сугубо утилитарного отношения к культурному наследию — памятники старины можно было продать, перестроить, использовать в хозяйственных целях. Особенно в критической ситуации находились культовые постройки — церкви и монастыри. Начиная с 20 января 1918 г. (даты опубликования декрета об отделении церкви от государства) и до весны 1922 г. (кампании помощи голодающим Поволжья), церковная собственность была практически уничтожена. Церковь потеряла всё — церковные и монастырские постройки, предметы культового обряда, выполненные из драгоценных металлов. Принадлежавшие когда-то церкви культовые постройки передавались на правах аренды общинам верующих.

1920-е – начало 1930-х гг. — новый этап в истории охраны культурного наследия. Все экономические, политические процессы, происходившие в стране, самым непосредственным образом повлияли на сферы охраны и музейного строительства. В 1921 г. страна вступила в эпоху новой экономической политики. Хозрасчет и самоокупаемость — основные принципы НЭПа — предусматривали существование децентрализованной системы финансирования. Вся тяжесть расходов на памятники и музеи должна была лечь на региональный бюджет, а ответственность за их сохранность — на местные исполкомы. Региональный бюджет был крайне скуден и расходовался, в основном, на восстановительные работы после разрушительных империалистической и гражданской войн. В связи с этим многие памятники были обречены на разрушение — не хватало средств ни на реставрацию, ни на обычный ремонт, ни на элементарную охрану. Небольшие музеи просто закрывались.

В стране начался процесс перерегистрации культурного наследия с целью выявления наиболее ценных объектов, что на деле означало ранжирование памятников. Этот процесс имел не только экономическую, но и политическую подоплеку: богатое историческое прошлое стало подменяться историей революционного движения, охранялись объекты, связанные с «единичными и коллективными действиями, направленными против крепостного права, царского самодержавия и капиталистического строя». Так, в целом по России из 540 усадеб, признанных ценными в первые послереволюционные годы, на 1 октября 1926 г. на учёте была оставлена 221 усадьба. Законодательно этот процесс был обоснован Декретом от 8 марта 1923 г. «Об учёте и регистрации предметов искусства и старины».

К концу 1920-х гг. было закрыто большинство музеев-усадеб, музеев-монастырей, музеев, сформированных на базе частных коллекций.

Уникальные архитектурные и исторические памятники перестраивались, использовались в хозяйственных целях, уничтожались. Достаточно вспомнить разрушенные ценнейшие памятники Москвы — собор Спаса на Бору, Чудов и Вознесенский монастыри, Малый Николаевский дворец в Кремле, Воскресенские и Иверские ворота в Китай-городе, Казанский собор, отреставрированный П.Д. Барановским незадолго до разрушения, церковь Николы Большой крест (1680–1688 гг.), Сухарева башня, Красные ворота и др. Многие упомянутые объекты после революции были отреставрированы, а в 1930-е гг. их уже не стало.

В годы Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. культурный фонд страны понес огромные потери. Буквально в развалины были превращены уникальные архитектурные памятники Новгородской земли (церкви Спаса на Нередице, Спаса на Ковалеве, Николы на Липне, Успения на Волотовом поле и др.). В Смоленске пострадали ценнейшие архитектурные объекты, был разграблен знаменитый музей русской старины М. К. Тенишевой. Особый ущерб был причинен пригородам Ленинграда: в Петергофе был разграблен и подожжен Большой Петергофский дворец, взорван Большой каскад, разрушены фонтаны. В Пушкине был поврежден Екатерининский дворец, его мебель и знаменитая Янтарная комната вывезены в Германию; в Павловске была уничтожена стенная живопись П. Г. Гонзаго, сожжены Розовый павильон, охотничий домик.

Учёт разрушений, обследование памятников, пострадавших во время военных действий (обмеры, зарисовки, фотофиксация) осуществлялись специалистами ещё в годы войны. В 1942 г. были восстановлены и открыты для посетителей «Ясная Поляна» Л.Н. Толстого, дома-музеи П.И. Чайковского в Клину, К.Э. Циолковского в Калуге. В октябре 1943 г. было издано постановление СНК СССР о восстановлении дворцов-музеев в пригородах Ленинграда. В Новгороде, Пскове открылись реставрационные мастерские.

В послевоенные годы шла активная деятельность по установлению монументов на местах крупных боев, обелисков на братских и одиночных могилах погибших воинов. 18 февраля 1946 г. вышло постановление Совнаркома СССР «О взятии воинских могил на учёт и их благоустройстве».

На сохранение культовых памятников архитектуры ещё в годы войны позитивно повлияла политика правительства по отношению к церкви. 22 мая 1947 г. было издано постановление Совета Министров РСФСР «Об охране памятников архитектуры», в котором подчеркивалось, что уникальные архитектурные памятники, сохранившие фресковую живопись выдающихся мастеров, должны использоваться только в музейных целях или по их прямому назначению.

Важнейшее значение в восстановлении культурного наследия в послевоенное время имело постановление 1948 г. «О памятниках культуры», в котором была дана классификация историко-культурных объектов, подлежащих государственной охране (памятники архитектуры, истории, археологии и монументального искусства). В этом документе была поставлена важнейшая проблема использования наследия — усиление ответственности арендаторов за сохранность используемого объекта.

В послевоенной истории охраны культурного наследия выделяются годы «хрущевской оттепели». Государственная политика этого периода в охране культурного наследия была наиболее характерной для всего советского периода. Незначительные достижения меркли на фоне многочисленных разрушений памятников, игнорирования мнений специалистов. Многие вопросы, связанные с судьбой объектов культурного наследия, решались непрофессиональными малокомпетентными людьми. К этому времени было закрыто три четверти действовавших монастырей. К 1967 г. по сравнению с 1958 г. от 13 414 православных храмов осталось лишь 7523. Всё это привело к использованию церквей и монастырей в хозяйственных целях, а нередко и к их уничтожению. Так, в начале 1960-х гг. московский храм Преображения в селе Преображенском — памятник эпохи Петра I — был взорван, т. к. мешал строительству станции метро.

Несмотря на издание в 1962 г. инструкции по организации охранных зон памятников архитектуры, центры городов кардинально меняли свой облик. Появлялись здания-доминанты, искажавшие историческую застройку. Достаточно вспомнить строительство в 1963 г. Калининского проспекта, проложенного по «живой ткани» старой Москвы —арбатским переулкам.

Предперестроечные годы — очень важный этап в истории охраны культурного наследия. В 1965 г. началась подготовка многотомного энциклопедического издания — Свода памятников истории и культуры. К выполнению этой работы были подключены столичные научные институты и региональные силы.

Было выявлено и описано огромное число ранее неизвестных памятников, многие из которых впоследствии были включены в государственные охранные списки.

На середину 1960-х гг. приходится создание Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры (ВООПИиК), которое было единственной общественной организацией по охране памятников за все советские годы, и главной задачей которой было выявление, изучение, охрана и реставрация памятников истории и культуры. Имея значительные средства, общество оказывало огромную помощь государству в сохранении уникальных объектов культурного наследия.

Среди учредителей ВООПИиК были известные деятели культуры — И.Л. Андроников, П. Д. Барановский, И.Е. Глазунов, Л.М. Леонов, Д.С. Лихачев, Б.А. Рыбаков. Отделения ВООПиК были открыты во всех областях, краях и республиках РСФСР.

Важнейшим событием в охране культурного наследия тех лет стало принятие в 1978 г. закона «Об охране памятников истории и культуры». Этот закон определил охрану памятников как одну из важнейших государственных задач. В этом документе были поставлены актуальные проблемы охраны наследия — учёт и использование, условия осуществления договорных обязательств между арендаторами и государственными органами охраны.

При всех позитивных положениях этого закона, его реализация не всегда осуществлялась успешно. Практически не работали статьи закона об ответственности за нанесение памятникам ущерба, с большим трудом претворялись в жизнь статьи об установлении охранных зон, всё также остро стояли вопросы финансирования.

В начале 1990-х гг. Россия вступила в новый этап развития, характеризующийся коренными изменениями в экономике, политической системе, идеологии. Наконец был ликвидирован идеологический прессинг административно-партийного руководства, игравший на протяжении нескольких десятилетий определяющую роль в культурных процессах.

Постсоветский период. В 1990-е гг. была принята серия законов, связанных с проблемами сохранения культурного наследия. 15 апреля 1993 г. увидел свет закон «О вывозе и ввозе культурных ценностей», 17 марта 1994 г. утверждено положение «Об Архивном фонде Российской Федерации», 23 ноября того же года принят Федеральный закон «О библиотечном деле», 24 апреля 1996 г. вступил в силу Федеральный закон «О музейном фонде Российской Федерации», 15 апреля 1998 г. — Федеральный закон о реституции культурных ценностей («О культурных ценностях, перемещенных в Союз ССР в результате Второй мировой войны и находящихся на территории Российской Федерации»).

Несмотря на эти принятые законодательные документы, остро ощущалось отсутствие специального закона о сохранении культурного наследия, в котором нашли бы отражение современные экономические и социальные реалии. Разделение государственной собственности на федеральную и муниципальную, что имело самое непосредственное отношение к судьбе культурного наследия, требовало детальной юридической разработки.

25 июля 2002 года Президентом Российской Федерации был утвержден Федеральный закон «Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов Российской Федерации»,который был подготовлен с учётом новейшего европейского опыта и реальной экономической и социокультурной ситуации в стране.

Опираясь на международное право, закон обобщил многолетнюю деятельность отечественных учёных по разработке понятийно-терминологического поля сферы охраны. Представленные в законе понятия неотделимы от общеевропейской традиции широкой трактовки понятия «наследие», в которое включены не только материальные объекты, но и образцы духовной культуры, традиционные технологии и формы хозяйствования. Памятники сегодня воспринимаются в неразрывном единстве с их пространственным окружением, а объектом охраны может стать территория, обладающая уникальной планировкой, ландшафтом и ценными объектами культурного и природного наследия.

В законе при существующих сегодня различных формах собственности чётко определены задачи государственных органов охраны культурного наследия, освещена проблема приватизации объектов наследия. Государственной собственностью безоговорочно являются памятники археологии, особо ценные объекты культурного наследия, памятники и ансамбли, включенные в Список Всемирного наследия ЮНЕСКО, а также объекты федерального значения. Все другие объекты могут стать частной собственностью, если «собственник несёт бремя содержания принадлежащего ему объекта». Объект культурного наследия может быть выкуплен государством или продан в ходе публичных торгов, если собственник не выполняет взятых на себя обязательств.

В законе отразились и все современные тенденции в изучении культурного и природного наследия как целостного явления. Междисциплинарный характер многих современных исследований стал основой широкого системного подхода к определению понятия «наследие». С этим понятием тесно связана концепция уникальных историко-культурных и природных территорий, согласно которой единицей охраны является не памятник и даже не ансамбль, а территория.

С системным подходом к культурному наследию связана практика «средовой» охраны, с помощью которой решается проблема соотношения старых и новых объектов в городской застройке. Понятие среды охватывает не только материальные объекты и их пространственные связи, но и человека, его поведенческие акты, способы жизнедеятельности.

Культурное и природное наследие России активно вовлекается в мировое культурное пространство. Наша страна является полноправным членом таких авторитетных международных организаций как ЮНЕСКО, ИКОМ, ИКОМОС. Многие уникальные памятники России находятся под покровительством этих организаций.

Современные отечественные исследователи разрабатывают новые методические подходы к охране культурного и природного наследия, которые соответствуют международному уровню. В перспективе российской практики охраны – создание сети биосферных заповедников, сохранение уникальных территорий с комплексной регенерацией памятников истории и культуры, традиционных форм хозяйствования и природопользования.